ЕЛЕНА

Почти во всех источниках, в которых упоминается Елена, подчеркивается ее удивительная красота, в остальном же сведения о ней весьма противоречивы. Говорят, что Елена была дочерью Зевса и Леды, сестрой близнецов Кастора и Полидевка и у сводной сестрой Клитемнестры; безусловно, она «вылупилась из золотого яичка», впрочем, по другой версии, земным отцом Елены был царь Тиндарей из Этолии. По словам Павсания, Елена вместе со своими братьями долгое время провела в Спарте. Представляется вероятным, что в Лаконии Елена была богиней еще в догреческий период, причем ее имя связывалось с птицами и деревьями; и Павсаний, в свою очередь, указывает на связь Елены с деревьями, а на острове Родос существовал культ Дерева-Елены. Та же самая ассоциация появляется в свадебном гимне Менелаю и Елене в «Идиллии» (XVIII) Феокрита. Ничего подобного нет в литературной традиции, начатой Гомером. Там Елена совершенно очеловечена. Она – жена Менелая из Спарты, похищенная Парисом (см. Суд Париса) и увезенная им в Трою, что послужило причиной продолжительной и кровавой Троянской войны. В «Илиаде» отсутствуют описания красоты Елены, но в книге (3) есть удивительно трогательный эпизод, когда старые троянцы соглашаются даже с войной, если в результате удастся сохранить Елену в Трое. В «Одиссее» она мирится с Менелаем и становится гостеприимной, погружённой в домашние заботы хозяйкой. В более поздних легендах рассказывается, что еще до замужества Елену похитил Тесей, но братья освободили ее, что со смертного ложа Елена была унесена, чтобы жить вечно с Ахиллом на «белом острове» в Черном море; и морализаторская нота превозносит предположение, что она – дочь не Леды, а Немезиды. Большинство не гомеровских деталей – это местные легенды и фольклор, но существует примечательный вариант поэта Стесихора, писавшего, что в Трою отправился только призрак, а настоящая Елена оставалась в Египте. К этому обращались Геродот и Платон (в «Федре»), этому следовал Еврипид в своей «Елене». Подобный мотив снова возникает в опере Гофмансталя – Р. Штрауса «Елена Египетская» и в поэме Сефериса «Елена»: ...так много страданий, так много жизни, присоединившейся к хаосу, все из-за пустой туники, все из-за Елены. Еврипид в «Оресте» и «Троянках» придерживается традиционного взгляда и так же враждебен к Елене, как Эсхил в «Агамемноне». Это общее для греков отношение к Елене из-за несчастий, причиной которых она послужила. Риторики, как Горгий и Исократ, могли пространно высказываться в ее пользу, но это на самом деле только примеры упражнений в панегириках. Римляне: Вергилий, Овидий, Сенека – при упоминании Елены осуждали ее слабость. И, как можно было ожидать, она оказывается среди похотливых в смерче Дантова второго круга: А там Елена, тягостных времен Виновница... Елена приходит в легенду о Фаусте через гностическую мистику поздней античности, которая связывает ее с волшебником Симоном Магом. Для Гете она была символом всего идеализированного в эллинизме. В «Фаусте» (часть 2) она – Красота греческого идеала, который Гете надеялся соединить с немецким средневековым романтизмом. Шекспиров Троил, естественно, выдвигает романтическую защиту Греческой королевы, чья молодость и свежесть Посрамляют Аполлоновы и заставляют утро выглядеть несвежим. Но к концу этой жестокой пьесы скорее согласишься с Гектаром, что «она не стоит того, во что обошлась». Елена – один из самых соблазнительных образов в изобразительном искусстве, особенно во времена эпохи Возрождения. Тинторетто, Рени, Тишбейн, Давид – в живописи, Росси, Пюже, Канова – в пластике оставили нам свое видение прекраснейшей из смертных.